Интервью.
Валерий Тодоровский

Я не могу сказать, лучший этот фильм или нет, но он действительно очень личный. Это мотивы некой истории, которую я прожил в детстве. Я всегда хотел снять про это фильм, но не так просто было написать сценарий, собрать все воедино. Эта Одесса — мое детство, много персонажей в этом фильме вдохновлены моими детскими впечатлениями о родственниках, друзьях и соседях.

Конечно, я хотел снимать в Одессе, и для меня большим удовольствием было бы поехать туда и провести там с группой два месяца, снимая фильм. Но это не сложилось по очень многим обстоятельствам. А теперь, когда фильм уже почти снят, я не думаю, что мы потеряли какую-то аутентичность. Я же не снимаю туристический фильм, где на экране должны быть знаковые места города. Одесса — это то, что у нас в душе и в сердце, а не на улицах. Что касается натуры, я думаю, что в Таганроге, где мы в основном снимали городские сцены, многое близко Одессе. Но, в первую очередь, это образ города через героев, через их отношения, мироощущение, поэтому я надеюсь, что на экране будет именно Одесса.

Конечно, я хотел снимать в Одессе, и для меня большим удовольствием было бы поехать туда и провести там с группой два месяца, снимая фильм. Но это не сложилось по очень многим обстоятельствам. А теперь, когда фильм уже почти снят, я не думаю, что мы потеряли какую-то аутентичность. Я же не снимаю туристический фильм, где на экране должны быть знаковые места города. Одесса — это то, что у нас в душе и в сердце, а не на улицах. Что касается натуры, я думаю, что в Таганроге, где мы в основном снимали городские сцены, многое близко Одессе. Но, в первую очередь, это образ города через героев, через их отношения, мироощущение, поэтому я надеюсь, что на экране будет именно Одесса.

Слово «комфорт» здесь не совсем уместно. Вообще все, чем я занимаюсь, к понятию комфорта имеет весьма отдаленное отношение. Это не комфортно, но это интересно, в этом есть определенный вызов. Видимо, во мне пока хватает энергии и интереса успевать совмещать и то, и другое. В тот момент, когда я почувствую, что мне не
удается это делать, я прекращу этим заниматься. Сейчас я занят фильмом, я режиссер — и не более, и ни во что другое вникать не могу. Но когда я вернусь в Москву и зайду в свой офис, наверное, мои глаза загорятся чем-нибудь еще. Если бы я снимал только как режиссер, я был бы немножечко бедней в смысле интереса к жизни.

У меня такого нет. Я, к счастью, делаю то, что хочу. Может быть, мои интересы находятся в той зоне, которая не запрещается, но в целом это все тревожные явления, согласен. Опять начинается история о том, что люди возмущены, еще не видя фильма. Этот маразм нужно как-то остановить, потому что вы посмотрите сначала, а потом возмущайтесь. И вообще, это какая-то страна обиженных людей. Всех что-то оскорбляет, ущемляет их достоинство, которое стоило бы как-то по-другому
утверждать в жизни, а не через запреты.

Это такой вопрос, на который можно отвечать всю жизнь. Как всегда, не хватает талантливых людей, потому что все в мире делают талантливые люди. Если много талантливых людей, и у них есть возможность себя реализовывать — начинается Ренессанс. Но талантливых людей всегда не хватает и будет не хватать. Не хватает рынка, хоть он в последнее время и заметно вырос. Не хватает выхода в мир. Но при этом я оптимист и считаю, что кино и сериальная индустрия растут на глазах, растет качество и количество оригинальных проектов. Нам не хватает, конечно, интернет-платформ, платежеспособных зрителей, которые бы платили свою абонентскую плату и
финансировали этим самым новое кино. Всего этого не хватает, но если все будет идти хорошо, все появится.

Да, я смотрю современные американские сериалы и совершенно согласен: то кино, которое называлось большой американской драмой, ушло в сериалы. Сначала все были в ужасе, а сейчас я думаю: может, это и неплохо. Сегодня никто бы не стал снимать «Крестного отца» как кинопрокатный фильм. Сделали бы три сезона. Ничего плохого я в этом не вижу.

Я очень люблю Франсуа Трюффо. Он очень близок мне по мироощущению, по тому, что его волнует, по тому, как он снимает, по его простоте, интересу к человеческим историям. Я бы сказал, что если у меня есть какой-то учитель — то это он.

Я посоветую взять и снять его. К счастью, технически это сейчас просто, как никогда. Каких-то других советов дать невозможно. Могу лишь сказать, что человек, который снимает на смартфон трехминутный фильм, и этот фильм представляет какую-то ценность, уже на следующее утро начинает получать предложения.

В Сочи я бывал много раз, потому что приезжал на «Кинотавр». Но специфика фестиваля такова, что он «варится» внутри себя, и ты совершенно не успеваешь увидеть город. Так продолжалось много лет. В этом году я приехал в Сочи и живу в городе, а не на «Кинотавре». Могу честно сказать, что потрясен. Я в восторге от этого города: он современный, стильный, комфортный, чистый. Понятно, что это взгляд туриста, потому что я не знаю, как он устроен изнутри, каково это — здесь жить. Но внешнее впечатление очень хорошее. Я догадываюсь, что многие изменения
произошли в связи в Олимпиадой. Кто-то мне говорил, что Сочи — это третья столица России, и я отнесся к этому скептически. А сейчас смотрю и соглашаюсь. Здесь море, горы, потрясающий климат, современные здания, вкусная кухня, много молодых обаятельных людей. И я подумал, что мне хочется приехать сюда, наконец, без всякого дела. Мои впечатления очень хорошие.

Я как раз об этом подумал на днях. Я так понимаю, что сейчас активная деятельность «киношников» идет в основном в Крыму, а почему бы и не здесь? Это, безусловно, было бы востребовано и работало. Мне кажется только, что вопрос будет в том, не слишком ли Сочи для этого дорогой.